Дивный распев, начинающийся с этой грустной и даже роковой строчки, раздастся откуда-то с «горних высей» и станет прологом совершенно невероятного события, случившегося в середине позапрошлого века в городе Санкт-Петербурге в Мыльном переулке в доме купца Купердягина. Хотя Ваня (а точнее – надворный советник Иван Кузьмич Подколёсин) в истории, представленной в Театре «Школа драматического искусства», чай пить не будет, а явится перед зрителями возлежащим на тоненьком матрасике на полу и «эдак один на досуге подумывающим» о гипотетической женитьбе и философствующим о скверности жизни. Его грёзы прервёт сначала подозрительного вида сваха, а потом – гиперактивный друг его Кочкарёв, который заварит такую кашу, которой всем участникам истории мало не покажется! Как понял прозорливый читатель, речь идет о сценической версии великой пьесы Н.В. Гоголя «Женитьба».
С первых же минут действия режиссёр Александр Огарёв погружает зрителей в атмосферу мистерии, в которой, как кому-то может показаться, классический сюжет гоголевской комедии становится только поводом для загадочного и трагикомического карнавала. Здесь забавные истории неудавшихся женихов сплетутся с тревожащими душу раздумьями томной и нежной красавицы Агафьи Тихоновны о невероятной сложности выбора спутника жизни. А солидные чиновники, одетые в совершенно невообразимые костюмы, станут демонстрировать гипотетической невесте свою творческую удаль: петь, показывать фокусы, разыгрывать перформансы, чем-то напоминающие студенческие театральные упражнения на память физических действий и т.д. В одной из сцен они даже примутся рычать друг на друга аки дикие самцы-хищники, конкурирующие за право обладания самкой! В конце концов, эта вакханалия перерастет в нечто, напоминающее «Вальпургиеву ночь» – эротико-пластическое действо, когда всё вокруг будет ходить ходуном, а его участники ничтоже сумняшеся начнут выделывать ногами кренделя и получать от этого невероятный кайф и драйв! Который в финале охладит своим прыжком-непрыжком в несуществующее окно Иван Кузьмич Подколёсин.
Между тем если читатель этих строк решит, что описываемое действо – это не более, чем фарс и гротеск, постмодернистское жонглирование классическим сюжетом, то он (читатель) ошибётся. Потому что при всем том, о чем было написано выше, «Женитьба» А. Огарева – это пронзительное и трогательное повествование о маленьких людях, стремящихся хоть как-то украсить свою скудную и несуразную жизнь, найти ту одну душу, которая бы поняла и приняла его. Странные гоголевско-огарёвские женихи вдруг напомнили фразу из «Преступления и наказания»: «Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудьможнобылопойти». Вот и этим одиноким и нелепым, хотя и бодрящимся чиновникам тоже надобно хоть куда-нибудь пойти… И они идут, наслаждаются общением, участвуют в «смотринах», хотя понимают, что их неровен час могут и «отшить». Этот спектакль — и об извечном противоречии и противостоянии, единстве и борьбе таких противоположностей, как Инь и Ян… И, конечно, как это часто бывает у А. Огарёва, «Женитьба» – это очередной поклон Его Величеству Театру, в котором не только могут, но и должны приключаться совершенно невероятные события, подобные тому, что произошло в купеческом «каменном доме в Московской части, о двух елтажах, уж таком прибыточном, что истинно удовольствие».
Автор «картинки» – художник Ася Скорик – создала красивый, чистый и трепетный мир, в котором обитают любимые гоголевские персонажи. Изысканные движущиеся белые порталы с окошками, витые лестнички, балкончики рождают трогательную, очень театральную, полусказочную атмосферу, располагающую к совершенно невероятным происшествиям. То же можно сказать и о костюмах. Они, конечно, не только впечатляют, но порой изумляют и, возможно, у кого-то вызовут недоуменные вопросы. Но, в конце концов, ты понимаешь, что в этих мистических предлагаемых обстоятельствах допустимы самые странные фантазии. При этом надо отдать должное художнику: её творческие изыскания отнюдь не чрезмерны и никоим образом не выходят за рамки хорошего вкуса. Отменно поработала хореограф Анастасия Кадрулева, пластические и хореографические эксперименты которой, подчеркнутые тончайшей работой со светом Тараса Михалевского, элегантны, ярки, изысканны и, главное, оправданны по смыслу. Особая статья – музыка. Вся музыкальная партитура, в том числе, произведения композитора Павла Карманова становятся не просто гармоническим фоном действа, но и его непосредственным участником. Ну, а изумительный вокал «фантомных персонажей» – известного многим зрителям хора театра под руководством замечательного мастера Светланы Анистратовой – рождают ощущение настоящего чуда…
Актёрский кастинг Огарёва, как всегда, интересен, а в данном случае даже парадоксален. Благодаря точному режиссерскому разбору ролей, артисты создают необычные и очень запоминающиеся образы. Кажется, что в живчике Кочкарёве Андрея Харенко сидит какой-то неуемный бес, которого снедает жуткий внутренний огонь, жажда разрушения порядка и покоя, царящих в домах Подколёсина и Агафьи. Экзекутор Яичница Дмитрия Репина – в отличие от большинства трактовок этого персонажа на наших сценах – юн, подвижен и резв. Он явно тяготеет к яркой театральности, в частности, к перформансам и этюдам, о которых шла речь выше. Чуточку малахолен, но уверен в своей неотразимости Анучкин Анзори Шагидзе,таскающий за собой на поводке старый чемодан, заменяющий ему пса. Необычен и Олег Малахов в роли красивого и статного добряка Жевакина. Этот игрун и выдумщик, судя по всему, вовсе не беден и не унижен, каким его обычно играют. Его роскошный «полупиджак» никоим образом не похож на перелицованный мундир, напротив – скорее всего, он сшит у модного портного на Невском (может быть, даже у того же, что шьет фрак Ивану Кузьмичу). Жевакин не теряет присутствия духа и после отказа Агафьи. Более того, этот факт его даже развлекает: будет что рассказать людям о 17-м неудачном «жениховстве»! Забавен Николай Гонтар в роли немного заторможенного и мрачноватого Степана, стоически сносящего занудные расспросы барина и таскающегося за ним по пятам даже в дом будущей невесты.
Женщины в этом спектакле поистине обворожительны, пленительны и чарующи! Начиная с тетки Арины Пантелеймоновны (Ирина Хмиль). Эту вполне еще моложавую, жеманную бабёнку, как говорится, «в полном соку», конечно, тревожит судьба племянницы. Но ее, как и большинство других персонажей, судя по всему, больше волнует сам процесс «смотрин», игра. На диво хороша дьяволица-сваха Марии Викторовой, с успехом пользующаяся своей грацией, шармом и стильным нарядом в нелегкой профессиональной деятельности, требующей особого актерского дарования. Не оторвешь глаз и от очаровательной искусительницы Дуняшки Марии Киселёвой, способной охмурить любого потенциального жениха своей хозяйки. Что она с успехом и делает, отчаянно флиртуя с Подколёсиным. Прелестна и трогательна Агафья Тихоновна Александрины Мерецкой – тихая, нежная, доверчивая как ребенок и сгорающая от стыда за всё происходящее вокруг. Блистательно сочинена режиссером и сыграна актрисой ночная сцена мечтаний о женихах с использованием компьютерной графики, когда сердце невесты готово выскочить из груди: тыдыщ-тыдыщ… Дивная Агафья Тихоновна становится неким «лучом света» в творящейся вокруг мистической круговерти. Хотя и сама не прочь при случае посудачить, посмеяться и сплясать. Но при этом она гипертрофированно скромна и целомудренна. Такая даже под страхом смертной казни не может назвать женихов дураками, как ей это внушает Кочкарёв. И, прогоняя их, она чуть ли не падает в обморок. Но зато каким счастьем светятся ее очи после «помолвки» и во время общего танца! Тем страшнее смертельное оскорбление, которое наносит этому почти ребёнку Подколёсин…
Игорь Яцко играет Поколёсина, говоря словами Чехова, «разнообразно и со вкусом». Его Иван Кузьмич – это вовсе не слабохарактерный байбак, лежащий весь день на диване и посасывающий трубку. Он вполне солиден, основателен, любит хорошо одеться (чего стоит только его потрясающий домашний белоснежный наряд), в обиду себя не даёт, например, может адекватно ответить несдержанному в выражениях Кочкарёву и даже рявкнуть на него. Подколёсин не заносчив и не чванлив. Но знает себе цену, к своему чину относится с почтением, ты понимаешь, что чиновничья мелюзга, соперничающая с ним за руку и сердце Агафьи Тихоновны, вызывает в его душе презрение и даже некоторую брезгливость. Но, как выясняется, ничто человеческое ему не чуждо, и он с удовольствием заводит шашни с очаровательной Дуняшкой. (Жаль только что этот блистательный «концертный номер» проходит как бы на периферии сцены, и зритель, увлеченный основным действием, не может в полной мере оценить прелесть этой забавной интрижки). А когда начинается всеобщее ликование, Иван Кузьмич с удовольствием включается в резвый и разнузданный массовый танец, вовлекая в него свою невесту. Несмотря на «повешенное ружьё» – заявленное в самом начале действия роскошное окно, никакого вороватого прыжка в финале не будет, ибо не таков солидный надворный советник Подколёсин, чтобы сигать из окошка на потеху народу. Не увидим мы в финале и самого окна. Иван Кузьмич просто примет взвешенное решение повременить с женитьбой. Хотя последняя «фотографическая» мизансцена за предполагаемым свадебным столом оставит надежду на то, что он все же одумается. Уж больно хороша Агафья Тихоновна, такие на дороге не валяются…
Summary. Александр Огарёв создал яркое, динамичное, очень остроумное в театральном смысле действо, проявив не только незаурядную творческую фантазию, но и такт по отношению к автору пьесы. Насытиться этим спектаклем было трудно, говоря словами Шекспира, «голод рос от утоления». Автор этих строк поймал себя на мысли, что готов был после окончания действия тут же посмотреть его еще раз.
Фотографии Александра Иванишина
