«Жизнеописание трубадуров». Хабаровский Театр Юного Зрителя.
Режиссёр Борис Павлович, художник Катерина Андреева, музыкальный руководитель Елена Кретова.
В серии «Литературные памятники» есть такая книга – «Жизнеописание трубадуров». В ней за серьёзным названием скрывается удивительно нежный, лиричный текст, звучащий чуть странно для современного уха. Борис Павлович извлекает этот текст из театрального небытия и в его спектакле он становится звучащей поэзией то в песнях, то в музыкальных номерах, чтобы тут же легко и незаметно перетечь в монолог.
Понятно, что язык, изобилующий различными чужеродным и недоступным по смыслу на слух анахронизмами, в театре воспринимать довольно трудно, а в вольном переложении потеряется его мелодичность и очарование. Предложенный режиссёром этюдный принцип работы тут оказался как нельзя кстати. Начав спектакль с нежной трубадурской баллады о белой лани, трогательного диалога мамы-Татьяны Гогольковой с дочкой-Светланой Мальгиной, режиссер как бы запускает механизм спектакля. Артисты будут из рук в руки друг другу передавать книгу «Жизнеописание трубадуров», переходя от истории к истории и венчая каждую песней в живом исполнении с аккомпанементом.
Двенадцать жизнеописаний разыгрываются артистами, сидящими в первых рядах партера. На сцене, а точнее на авансцене, они оказываются только когда задействованы в очередной истории, а затем вновь занимают свои места. Портал плотно затянут черной тканью – глубина сцены-коробки скрыта от наших глаз. Справа и слева от портала за стеклом красуются две подсвеченные белым инсталляции, придуманные давним единомышленником режиссёра Катериной Андреевой. Справа – доспехи рыцаря в человеческий рост, слева средневековый наряд с пышной юбкой его прекрасной дамы. Искусная инсталляция, будто позаимствованная из исторического музея, и удивительная витальность артистов на сцене создают любопытный симбиоз в каждой истории трубадуров – и соединяют их все в целостной структуре спектакля.
Ещё до начала действия все артисты, одетые в современные одежды пастельных тонов, прогуливаются по фойе, медленно проходят мимо зрителей, здороваясь со своими знакомыми и близкими, ведут себя совершенно свободно, и эта лукавая игра готовит публику к самому спектаклю. Эта игра не ограничивается прямым взаимодействием со зрителями и пребыванием актеров на их территории, в пространстве партера, в центре которого воздвигнута неоновая арка – под ней периодически оказываются участники спектакля. Главным тут стало торжество актерской свободы, потому что способ существования артистов в «Жизнеописании…» граничит с импровизацией. Каждый, начиная разыгрывать свою историю, не упускает возможности продемонстрировать отношения к своему трубадуру – сочувствие, ярость, иронию, а то и пускается в откровенный стёб над своим персонажем. От такой упоительной свободы временами забываешь, что находишься на спектакле, кажется, идет открытая репетиция или прогон, где все только сочиняется. Так, например, актриса вдруг позволяет себе по-детски признаться: «Ой, я перепутала имена» – и отмотать действие на пару реплик назад. Весело, с танцами и песнями артисты разыгрывают любовь на разные лады.
В этой работе, пожалуй, отчётливее всего видна музыкальность труппы и всего ТЮЗа в целом, ведь хабаровские артисты способны не только петь, но и по-настоящему играть на музыкальных инструментах. Радостно, что поющая часть труппы во главе с музыкальным руководителем театра Еленой Кретовой здесь стала настоящем ансамблем, причем не в формате квартирника, а на сложном материале, исполняя яростно, нежно, светло и трогательно куртуазные канцоны на русском, французском и даже древнем окситанском языке.
От первых лёгких и весёлых микросюжетов про трубадуров спектакль стремится к усложнению, к драматичному исходу. В начале второй половины действия старинная карта, которая опустилась поверх закрытого занавеса в финале первого, поднимается, занавес впервые открывается и обнажает чёрную бездну с еле видимыми неоновыми арками, подобными той, что стоит в центре партера. Теперь в историях трубадуров появляются тревожные ноты, напряжение нарастает, а громкие ударные сменяются протяжными звуками фисгармонии. Переломной становится кровавая история с куртуазной дамой и ее ревнивым мужем.
Артисты, наконец, уходят в синеющую глубину сцены, где лишь абрисом неоновых арок высвечены условные интерьеры старинного замка. Один из них со старинным деревянным инструментом в руках садится на стул в центре сцены и своей тихой игрой будто на злой шарманке задаёт устрашающий, гнетущий тон происходящему. Все прежние трубадурские похождения были трудны, но всегда наполнены счастьем, драйвом приключений и восхищением дамы сердца по всем законам куртуазной любви.
А в этой истории ревнивый муж дамы зарезал влюбленного поэта и скормил его сердце своей жене, а затем показал ей отрубленную голову трубадура и спросил, пришлось ли ей угощение по вкусу. «Сердце Гельемо было такое вкусное, что никакая еда и ни одно питье не заглушат во рту вкуса сердца Гильемо», – отвечала героиня Евгении Колтуновой, стоя лицом в зал между двух мужчин. Живой муж и убитый трубадур молча, внимательно смотрели друг другу в глаза, слушая рассказ своей дамы. Она брала за руку трубадура и завершала историю. Муж набрасывался на неё, а она прыгала с балкона и разбивалась – продолжает рассказывать героиня. Пара – мертвая дама и трубадур держась за руки, тихо спускаются в зрительный зал. Всё ненадолго погружается во тьму, а затем проигрывается ещё пара историй о влюбленных со смертями и торжеством зла, сопровождаемые поющим светлым и тонким женским голосом. Без прежней радости, но также легко, как и в начале, спектакль уходит на финальную коду. Актриса Галина Бабурина вкрадчивым и мягким голосом говорит о начале крестовых походов и венчает свой рассказ такой фразой: «Кончились 100 трубадурских лет. Начинается 600 лет святой инквизиции».
Пронзителен и чист финал, когда женская половина труппы исполняет а-капелла песню на окситанском языке. Слов невозможно понять, но пафосный и прекрасный посыл здесь предельно ясен – и во времена святой инквизиции, и сотни лет после люди не перестанут петь о любви.
Автор – студентка 4 курса театроведческого факультета
Российского института театрального искусства-ГИТИС
Фотографии Натальи Ивацик
