«Приключения Гекльберри Финна» Анастасии Колесниковой по роману Марка Твена.
Режиссер Алексей Чернышев, художник-постановщик Марина Ивашкова.
Детская театральная студии «Пикколо-Около» при Московском государственном театре «Около дома Станиславского»
Сценическая судьба Гекльберри Финна незавидна: в отличие от своего литературного собрата Тома Сойера на российских подмостках в качестве главного персонажа он появляется крайне редко. А тут еще эти разговоры о политкорректности – в последние пятнадцать лет главную книгу американского классика Марка Твена запрещают даже на родине. Виной всему негр Джим, которого спасает этот маленький бродяга. Точнее даже, не сам Джим, а язык, используемый для обозначения его и ему подобных угнетенных людей.
Но для Алексея Чернышева, поставившего «Приключения Гекльберри Финна» в студии «Пикколо-Около», это даже своего рода подарок – многоуровневая работа с цитатами и штампами, выворачивание наизнанку стереотипов и предубеждений, овеществление метафор и в целом тонкая лингвистическая игра давно стали отличительными чертами его режиссуры. Даром ли даже шекспировская Джульетта в его студийном же спектакле «Театр теней Офелии» оказывается «негром». Но не в результате следования «нетфликсовским» стандартам, а благодаря его постоянному соавтору, драматургу Анастасии Колесниковой. Кстати, их театральный блокбастер «Рыжая волшебница» в Мастерской «12» Никиты Михалкова уже который сезон подряд входит в рейтинги самых востребованных семейных спектаклей столицы. В ее новой, в том числе и переводческой работе сохранен не только язык оригинала, до этого известный в наших широтах лишь по столетней давности пересказу Нины Дарузес, и все узловые моменты книги, но и ее лирический настрой, и апелляции к общечеловеческой морали – все то, что и делает Гека Финна частью большой литературы. Что же до требований «новой этики», то именно архаические, колониальные обороты позволяют иронически показать современному зрителю и как, к примеру, на деле выглядит «черная неблагодарность», и как задорно – гимн борьбы с апартеидом «Shosholoza».
При всем богатстве первоисточника, отпугивающем многих постановщиков, не сделать спектакль для детей всех возрастов нравоучительным и занудным, но и не упростить его до уровня, простите, похождений Тома Сойера, довольно сложно. Однако помогает обращение Алексея Чернышева к различным форматам: у него органично сосуществуют театр теней (художник по свету Валентин Седаков) и кукольный театр (художник-постановщик Марина Ивашкова), пантомима и анимация (художники Мария Васько и Александр Андросов), мюзикл (композитор Андрей Зверев, хореограф Мария Качалкова) и сторителлинг. За последний отвечает актриса театра «Около дома Станиславского» Татьяна Лосева – ее Женщина без имени задает тон всему действию, то понижая градус страстей до сентиментального, то ускоряя развитие событий под стать течению реки.
А главный водораздел в «Приключениях» проходит между плохим и хорошим театром – воспитанники студии «Пикколо-Около» с первых шагов усваивают, что сцена у дома Станиславского не терпит наигрыша, чрезмерной суеты и взвинченной интонации. В этом со взрослыми партнерами из собственно театра «Около» они выступают на равных. А для контраста уроки вычурной игры здесь, к примеру, преподносит пара отпетых мошенников из Герцога (студиец Леонид Черных) и Короля (Даниил Богомолов из театра «Около дома Станиславского») в виде своей чрезмерно гротескной клоунады, которую вдова Бартли (в пару с Ольгой Бешулей из «Около» эту роль исполняет Полина Заславская из «Пикколо») обрывает знаменитым всему театральному миру «Не верю!»
Однако сквозь внешне броский антураж постановки постоянно проглядывают, как в прорехах занавеса-ширмы из мешковины, сами актеры, и то подлинно живое, ради чего, по большому счету, и затевались «Приключения» – легко, буквально в одно касание пера прочерченные связи между персонажами. Это и отношение беглого раба Джима к своей глухонемой сестре, и не по-мальчишески серьезная ответственность за взрослого друга, и, наконец, кровная ли, метафизическая близость отцов и детей. Так, Гек, пустившийся в бега, все же идет по стопам своего папаши или выходит на свой, более благородный путь? Ведь вариант богобоязненной вдовы Дуглас, как показано в начале, его точно не прельщает (пусть в райских кущах тут и звучат «Подмосковные вечера»), но и обирать сирот под стать жуликоватым попутчикам он тоже не собирается. А из роли разбойника в шайке Тома Сойера он уже, как оказывается в финале, вырос… Такой «роман воспитания» безо всякого труда прочитывается в игре не по годам профессиональных и не по возрасту мудрых актеров студии «Пикколо-Около». Не растерявших при этом азарта и непосредственности, присущих их персонажам.
Фото А. Ентяковой
