В Рязани подвели итоги 10-го юбилейного фестиваля-премии «Зеркало сцены». На суд жюри представили 9 постановок областных театров. Спецприз за актерский ансамбль получил спектакль Рязанского театра драмы «Три сестры» в постановке Бориса Лагоды, а исполнитель роли Соленого – актер Никита Левин был удостоен премии номинации «Лучший молодой актер».
За пьесами Чехова тянется целый шлейф сценических интерпретаций. Через произведения драматурга откровенно высказываются, вскрывают тайники человеческой души, ищут ответы на мучающие вопросы. В обилии всевозможных сценических интерпретаций этой пьесы очень непросто найти новый ракурс, придумать действительно концептуальное решение. Режиссер Борис Лагода задумывал спектакль «Три сестры» в Рязанском театре драмы как размышление о чем-то таинственном, неосязаемом, инфернальном, но запутал следы, и так и не выбрался из непроходимой чащи.
Общая атмосфера неблагополучия окутывает зрительный зал, как только открывается занавес. На залитой сумеречным светом сцене устремляются вверх однообразные вековые сосны, утратившие и хвою, и окружавшее их когда-то величие. Четыре из них вырваны с корнем из земли, да так и висят в воздухе – неприкаянно и одиноко. Художник Эрих Вильсон дополняет композицию разными частями железнодорожных путей: с колосников свешиваются куски рельсов и шпал. К ним прибиты рамочки для фотографий. Заглядывать в них, чтобы увидеть снимки, напрасно. В отражении зияет пустота.
Резные рамки делает в доме Прозоровых старший брат – Андрей (Андрей Блажилин). В день именин младшей сестры он смастерил и подарил ей одну из таких незамысловатых поделок. Но праздник не задался. В доме изначально отсутствовали: светлая радость, мягкий уют, согревающее тепло. И хотя в вазах расставлены цветы, за столом творится кутерьма, Ирина (Дарья Егорова) полна мечтаний и грез о будущей жизни, а сам Андрей влюблен и собирается жениться на Наташе, и, хотя приходят гости и дарят подарки, и крутится юркий волчок, и шутит старый доктор Чебутыкин, что-то недоброе, несчастливое уже вошло в этот дом и никак из него не выйдет. Даже крохотный образок Богородицы на стене возле печки, светлым ликом и тусклым мерцанием лампадки не отгоняет того страшного, мрачного, сумеречного, что кружится вокруг этих сосен, высасывает радость жизни.
Воплощением мистической, неуправляемой и не поддающейся разуму силы, от которой не убежишь и не уедешь (бричка и та – без колес, используется как дровни), стали три дамы в лиловых платьях. Они появляются в самом начале спектакля вместе с почти прозрачными, тоненькими, бледными девочками в белых платьицах и с бантиками, и все вместе кружатся в вальсе. Сам по себе танец «сестер из прошлого» и «сестер из будущего» незамысловат и невольно напоминает о чем-то уже виденном и слышанном.
В режиссуре Бориса Лагоды весьма заметно влияние Эймунтаса Някрошюса, что невольно заставляет переключаться на иную систему образности. Это и сцены танцующих «сестер из будущего», и общая организация сценического пространства, где не осталось места для красивой жизни, только обгорелые пеньки, да вырванные с корнем деревья, вязкая маета будней и изломанный быт. Отсылкой к «Трем сестрам» великого литовца можно считать в спектакле и образ Маши (Мария Конониренко). В одной из сцен, ловко подобрав юбку, она идет в атаку со штыком против соломенного чучела, напевая песенку полкового генерала.
Интересно продуманы в спектакле взаимоотношения Соленого (Никита Левин) и женщин в доме. В некотором смысле Соленый – единственный мужчина, с которым можно надежно связать жизнь. Он мужественен, статен, молод и привлекателен, наделен физической силой. Такой и дров нарубит, и дом поставит, и хозяйство заведет, если и не с умом, то с практической сметкой. Ему явно симпатизируют обе сестры. Ольга (Марина Мясникова) поливает водой из кувшина на руки Соленому, поглядывая на него как на потенциального мужа. Еще более недвусмысленные намеки обнаруживаются во взаимоотношениях с Ириной, и становится совсем непонятно, зачем героиня собирается уезжать на кирпичный завод учить детей в заводской школе вместе с Тузенбахом, когда рядом есть куда более перспективный кандидат для совместной жизни в счастье и труде.
Один из лучших образов в спектакле создает актер Юрий Борисов. Его Чебутыкин находится в непрерывном внутреннем действии. Интереснее всего наблюдать именно за ним: будь то игра в шахматы или чтение газеты, спор о чехартме или горькая мысль о том, что всё и все вокруг – мираж, и только кажется, что существует, а на самом деле ничего нет. Актер прекрасно владеет искусством жеста и паузы, его героя хочется охарактеризовать немного старомодным словом «обаятельный» во всей своей человеческой полноте – горе и радости, смехе и грусти, недостатках и трогательном, нежном благородстве верного влюбленного мужчины и трепетно-заботливого по отношению к сестрам старика-опекуна.
Именно с пробуждения Чебутыкина начинается спектакль. Это он видит во сне и маленьких девочек, и страшные духи сестер в будущем. Во сне одинокого и отчаявшегося человека, который прожил в этом доме всю свою жизнь, смешиваются видения и воспоминания. Но нить эта, как и многие в спектакле, не развивается, слабеет и рвется. Режиссер заявляет множество тем, и сам же не доводит их до конца. Хочется верить, что когда-то намеченные пунктиром размышления обретут устойчивость и полнозвучие.
