ПРИКЛЮЧЕНИЯ КЛАССИКИ НА СЕВЕРЕ

Полина Куралёва

С 28 марта по 4 апреля в Нижневартовском драматическом театре прошла «Лаборатория-Биржа», в которой приняли участие студенты режиссёрского и театроведческого факультетов ГИТИСа. Участники лаборатории несколько месяцев готовили инсценировки, выбирали реквизит, заочно знакомились с актёрами, чтобы в течение одной весенней недели подготовить небольшой эскиз для большой сцены.

Темой лаборатории стала классика – Мольер, Островский и Шекспир, однако привычных интерпретаций публика Нижневартовского театра не увидела. Задействованы были все пространства театра от зрительного зала до буфета в фойе. Показы готовых работ сопровождались обсуждением эскизов не только с труппой, но и со зрителями. Режиссёр работал в паре с театроведом, который курировал беседу – помогал разобрать пьесу, размышлять над тем, что получилось, а получилось, действительно, интересно.

Режиссёр Александр Капелюш, студент третьего курса мастерской Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова, выбрал пьесу Жана-Батиста Мольера «Тартюф». Эскиз получился необычным – художник до конца не раскрывает тайну своего Тартюфа – кто же он: злостный обманщик, или человек, способный на подлость, но, как и все мы, достойный прощения. Для постановки Александр Капелюш взял только первое действие, которого вполне достаточно, чтобы представить всех персонажей. Герои собираются за большим столом в гостиной. Никаких примет мольеровской эпохи, на всех – современные костюмы. Театральные образы получились хорошо узнаваемыми.

На фото — эскиз спектакля «Тартюф» / социальные сети театра

Эскиз рождался в пространстве малой сцены, что помогло добиться камерной атмосферы – пространство поделено на зрительскую и сценическую половины.  Декораций немного – длинный обеденный стол, несколько ширм и небольшой телевизор, который любит включать госпожа Пернель. Кажется, она его даже не смотрит, не замечает, когда его выключают, но, опомнившись, снова нажимает на пульт. Валентина Захарко в роли главной хозяйки дома самоуправна, немного капризна. Сталкиваясь с недопониманием со стороны домочадцев, она находит успокоение на экране. Там царит Тартюф, медийная личность, известный исполнитель песни «Салют». Сам герой появится на сцене лишь в финале. «Духовный гуру», в исполнении Сергея Лескова необычен. В лице персонажа есть что-то такое, чему хочется доверять – простодушная улыбка отвлекает внимание, обезоруживает, но, встретившись с ним взглядом, неожиданно настораживаешься. Это очень важная деталь эскиза, так как постановщик спектакля делает ставку именно на харизму наших телевизионных деятелей и обыгрывает штамп «народного кумира». Режиссёру важен Тартюф – как олицетворение неприкрытого обмана, как явление массового заблуждения. Очень легко поддаться чужому воздействию и потеряться в самообмане. Тартюф может лгать, но останется искренним. Он честно признаётся в своей неправедности монологом из третьего действия, однако, и это до конца неправда. Сам герой не произносит ни слова, за него прозвучит голос, уже записанный ранее, говорит он, как и поёт – под фонограмму…

Аскар Галимов (Мастерская Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова) перенёс место действия пьесы Александра Островского «Бешеные деньги» в условное кабаре. Актёры разыгрывают историю, заранее обговаривая место действия. В буфете Нижневартовского театра висит афиша «Творческий вечер Лидии Чебоксаровой», а перед третьим звонком слышится шёпот – «Кто такая Лидия Чебоксарова? Чей вечер?» Разговоры прерывает опаздывающий Сергей Лесков, ранее задействованный в другом эскизе. Он исполнил роль Саввы Геннадича Василькова – молодого предпринимателя из провинции. Показ творческих эскизов проходил последовательно, по очереди в один день. Труппа театра заглядывала на обсуждения полюбопытствовать, посмотреть работы своих коллег, поэтому, когда артист в последний момент суетливо забегает в фойе театра, чтобы успеть на «своё» место, почти никто не обращает на него внимания. И даже большая корзинка с апельсинами в руках не выглядит странно в таких обстоятельствах. Мелькает мысль – наверное, будут угощать после показа, однако, он отдаёт её бенефициантке – действие начинается. На Савве Геннадиче – повседневная футболка, обычные джинсы. Он с интересом присоединяется к робкому перешёптыванию в зале, заявляя, что влюблён в «местную звезду» Лидию Чебоксарову.

На фото — эскиз спектакля «Бешеные деньги» / социальные сети Нижневартовского театра

Эскиз также основан на первом действии пьесы Островского, однако режиссёр добавляет новые характеристики: все герои – актёры одного театра и только Васильков остаётся зрителем. Он выходит из зала на сцену, нахально протискиваясь между стульями. Несмотря на то, что зрители активно не вовлекаются в сценическое действие, они все равно становятся непосредственными участниками маленькой театральной истории, оказавшись, в буквальном смысле слова, внутри актёрской братии.

И бытовое, и сценическое смешивается на театральных подмостках. Леонид Архипов в роли Кучумова добавляет к монологу героя личную историю, случившуюся с ним и другими артистами Нижневартовского театра много лет назад. Весь первый акт разворачивается в фойе, как подготовка к настоящему театру, предвкушение сцены. Режиссёр задействует и театральный буфет. В этом и есть главная идея – разыграть начало пьесы в условиях полного отсутствия декораций, сосредоточившись на том, что всё случилось именно в театре. Пространство фойе располагает к таким экспериментам – сразу несколько точек внимания – три места одного действия в камерном пространстве. Выбранная режиссёром форма и отрывок предполагают трактовку Островского как Шекспира – театр возникает, в прямом смысле слова, на глазах у зрителя. Однако это задача лишь первого акта. Второй будет создаваться в условиях большой сцены, потому как в финале всё же должен случиться творческий вечер местной «звезды» Лидии Чебоксаровой.

На фото — сцена из эскиза «Король Лир» / соцсети Нижневартовского театра

Татьяна Родина, студентка мастерской Иосифа Райхельгауза, обратилась к «Королю Лиру» Уильяма Шекспира. Вместе с художником театра Вячеславом Зайчиковым они организовали сценическое пространство, добавив на сцену лишь три деревянных стола и кулисный занавес, за которым в глубине сцены перемещались актёры. Король Лир в исполнении Евгения Наумова – герой ищущий. Прожив большую часть жизни, он начинает познавать и узнавать верную любовь и горькое предательство от своих дочерей – Гонерильи – Ирины Харченко, Реганы – Алёны Михеевой – и Корделии, (она же Шут) – Елизаветы Шаханиной. Образ Реганы получился наиболее оригинальным. Она, словно кривое зеркало, вбирает в себя худшие качества старшей сестры и даже превосходит её. В первой сцене актриса выходит в коротком, почти детском, платье, её волосы аккуратно забраны в два хвостика, но, спустя буквально несколько минут, образ совершенно меняется. Регана переодевается в платье старшей сестры, но внутренне всё же сомневается, кого ей поддержать и с кем оставаться.

Корделия, наоборот, внешне выглядит почти грубо. Чёрные ботинки на высокой платформе, кожаная куртка, рваные джинсы – трудный ребёнок в семье. Однако именно этот ребёнок переодевается в Шута – самого честного и здравомыслящего героя пьесы. В эскизе Татьяны Родиной эти герои сливаются в одного, как и граф Глостер-Кент в исполнении Бориса Шаханина. Работа получилась почти завершённой, не требующей дополнения и восполнения опущенных в эскизе персонажей.

Неделя прошла очень быстро. Будущие спектакли будто рождались в заснеженных сугробах Нижневартовска, и успели образовать небольшие проталинки – эскизы. Студенческий взгляд на классику, кажется, расположил к себе, привлёк внимание зрителя. Во время обсуждений прозвучало много неожиданных мыслей, смелых советов. Зрители были увлечены, а по итогам их голосования будет выбран эскиз, работа над которым продолжится, и он войдёт в репертуар театра.

Author

Поделиться: