ДРАМАТУРГИЯ УИЛЬЯМА БАТЛЕРА ЙЕЙТСА: 1892–1910. ЧАСТЬ 11

Егор Сидорук

Мы запускаем «театральный сериал» – каждый месяц новая история. Новый год – новый сериал. На этот раз ирландский. И посвящен он драматургии Уильяма Батлера Йейтса, о которой рассказывает Сидорук Егор.

Глава 4. Кухулин: драма и комедия

С пьесой «На берегу Байле» связаны два очень важных события творческой биографии Йейтса. Во-первых, это произведение открывает цикл о Кухулине, создававшийся автором на протяжении всей второй половины жизни. Во-вторых, именно она была показана публике в день открытия театра Аббатства.

Годы скитаний, наконец-то, остались позади. Здесь тоже не обошлось без трудностей. Только благодаря влиянию Августы Грегори (её покойный муж занимал высокие правительственные должности, одно время был губернатором Цейлона) удалось добиться внесения поправок в закон о театральной монополии, сделавших возможным официальное существование нового театра на территории Дублина. Энни Хорнимэн сделала заявление о том, что готова сделать Национальному драматическому обществу царский подарок – купить для театра дом. Начались поиски подходящего здания. Когда все необходимые строительные работы были завершены, впереди оставалось ещё одно испытание – нужно было получить патент.

Представители интересов двух крупных коммерческих театров Дублина – «Театра Королевы» и «Гэйети», существовавших в основном за счёт гастролёров из Лондона, а также французских, немецких и американских трупп, сделали всё возможное, чтобы ущемить интересы «конкурента». В частности, театру Аббатства в течение «испытательного срока» длиной в шесть лет запрещалось играть пьесы зарубежных авторов (под это определение подпадало и творчество Шекспира). Но на первых порах, учитывая творческую программу театра, такое ограничение не казалось существенным. Также театру было запрещено иметь буфет, что лишало его определённой части доходов, которые могли бы облегчить стеснённое финансовое положение. Впрочем, банкротства, в любом случае, можно было не опасаться: Хорнимэн обещала театру ежегодную дотацию размером в 600 фунтов, независимо от того, сколь успешно будут идти дела. Для сравнения: это была почти половина той суммы (1300 фунтов), которая ушла на реконструкцию двух зданий, выбранных Уильямом Фэем.

«Театр Аббатства», 1904 год

Йейтс мечтал сделать грань между исполнителями и публикой более зыбкой с помощью сильно выдвинутого вперёд просцениума, по типу елизаветинской сцены, но из-за технических трудностей и недостатка пространства пришлось довольствоваться обычной сценой-коробкой. Так что молодой театр, при всех своих недостатках (скромные размеры сцены, далёкое от совершенства техническое оборудование), имел в распоряжении роскошь, которая зачастую недоступна даже признанным творческим коллективам: у него была свобода художественного эксперимента, отсутствовала критическая зависимость от мнения зрителей, наполняемости зала (вместимость которого была тоже достаточно скромной – 562 места).   

Прежде чем говорить непосредственно о кухулиновском цикле Йейтса, необходимо понять, кто такой Кухулин, почему его образ мог быть интересен драматургу и зрителю Ирландии того времени. Родиной этого персонажа является кельтская мифология. В ней и следует искать ответы на интересующие нас вопросы.

Кухулин – сын бога солнца Луга и земной женщины Дейхтире. Поскольку рождение героя состоялось, когда его мать уже была замужем за Суалтаймом, то он тоже считается отцом Кухулина, хотя по описанию внешности и силы воина понятно, что в его жилах течёт божественная кровь. Вот как описан он в саге «Похищение быка из Куальнге»: «Нет там [в войске Конхобара] героя ему под стать, всесокрушающего молота, проклятья врагов, соперника в храбрости, что превзошёл бы Кухулина»[1].  Само имя, которое переводится как «пёс Кулана», говорит о том, какова роль воина в судьбе страны. По легенде, юноша, наречённый при рождении Сетанта, получил новое имя после того, как убил огромного пса кузнеца Кулана и согласился охранять имущество хозяина до тех пор, пока не подрастёт щенок ему на смену. Когда закончился срок повинности, он вернулся на службу к Конхобару и совершил множество подвигов, обороняя родину[2] от врагов. Значение Кухулина трудно переоценить, поскольку он часто держал оборону в одиночку, когда все остальные воины были поражены недугом и не могли прийти на помощь. Эта болезнь – результат проклятия, наложенного богиней Махой на весь народ за то, что их правитель заставил её состязаться в беге с конями, зная, что она беременна. «И тогда сказала им та женщина:

– За то зло, которое вы мне причинили, каждый раз, когда на вас будут нападать враги, будете вы испытывать муки, подобные родовым. И будут длиться они четыре дня и пять ночей или пять дней и четыре ночи и так – девять поколений.

Так произошёл недуг уладов. И только сыновья и жёны уладов не были ему подвластны, да ещё Кухулин»[3]. Стойкий воин в годы подъёма национального самосознания ирландцев, происходившего в первые два десятилетия XX века, стал примером для многих революционеров, боровшихся за независимость Ирландии от Англии. Возрождение славы древнего героя произошло благодаря выходу книги Августы Грегори. Вот что пишет об её труде Рэг Скене: «Леди Грегори, пересказывая легенды о Кухулине в своей книге «Кухулин из Муиртемне», расположила эпизоды в хронологическом порядке, сгладила большинство гротескных описаний «превращений» Кухулина[4] и сделала его более мужественным, лишив сверхъестественной поддержки, без которой герой иногда испытывал трудности. В этом она следовала за Стэндишем О’Грэди. Именно её книга послужила Йейтсу основным источником информации при написании пьес»[5].

Кухулин

Из приведённой цитаты можно сделать вывод о том, что и для автора драматических произведений важнее было не описание чудесного, а судьба сильной личности. Мифы для него были завораживающей и, что очень важно, знакомой всей публике формой, в которую он вкладывал собственное содержание. Главный персонаж в ходе создания цикла постепенно утрачивает черты мифического героя. Если в первой пьесе («На берегу Байле», 1904) Кухулин называет себя сыном Луга, подчёркивая своё божественное происхождение и тем самым резко противопоставляя себя остальным людям, которые никогда не смогут подняться до его уровня, то во всех последующих пьесах Кухулин уже гордо представляется сыном Суалтайма. Потомок бога превращается в сына человеческого. Это очень важный указатель направления мыслей автора. Теперь герой уже не представитель особой расы, а лучший из людей. Да, по-прежнему идеал, но уже такой, который мог бы обрести воплощение в каждом из нас. Поэтому, когда Йейтс пишет о Кухулине, из-под его пера выходит рассказ о судьбе человека, сражающегося, страдающего и спокойно встречающего смерть. Повествование о самом себе? Вполне возможно. Очень символично то, что драматург умер вскоре после того, как завершил последнюю пьесу «Смерть Кухулина».

[1] Похищение Быка из Куальнге / Пер. С. Шкунаева // Похищение Быка из Куальнге / Издание подготовили: Т. А. Михайлова, С. В. Шкунаев. – М.: Наука, 1985. – С. 149

[2] Под словом «родина» сам Кухулин понимал лишь Ольстер, постоянно враждовавший с Коннахтом.

[3] Недуг уладов / Пер. Т. Михайловой // Похищение Быка из Куальнге / Издание подготовили: Т. А. Михайлова, С. В. Шкунаев. – М. : Наука, 1985. – С. 8–9

[4] Здесь имеются в виду часто описываемые в мифах случаи боевого неистовства героя, когда он принимал устрашающий облик, сильно отличающийся от человеческого

[5] Skene, R. The Cuchulain plays of  W. B. Yeats. – London [a. o.] : Macmillan, 1974. – P. 25

Author

Поделиться: