ШУТКА ДЛЯ ДАНАИ

Вирсавия Алексеева

Мы продолжаем публиковать статьи студентов театроведческого факультета Российского института театрального искусства-ГИТИС, курс Александра Вислова. Вирсавия Алексеева о «Шутниках» Евгения Марчелли в театре «Сатирикон». 

Фото ©Вера Юрокина

Первое, что привлекает внимание в спектакле – площадка в центре, напоминающая разрушенную усадьбу. Утопленные в землю окна, полуразрушенные стены с торчащей на углу березкой дают однозначную характеристику финансовому состоянию хозяев. Листы металлического штакетника на заднике сцены напоминают о положении старых усадебных домов, некогда добротных, скрывающихся теперь за строительными заборами в ожидании сноса.

Семья обнищавшего чиновника Павла Прохоровича Оброшенова компенсирует отсутствие внешнего лоска и уюта трогательной душевной теплотой друг к другу. Павел Прохорович в исполнении Константина Райкина – труженик и кормилец семьи, «амбиция» ему не по карману, а паяцу богачи охотнее дают деньги. Райкин рисует отставного чиновника усталым шутом, готовым бесконечно сносить издевательства богатых соседей, только чтобы его домашние не испытывали нужды. Трагикомичный Оброшенов напоминает другого персонажа Островского – Несчастливцева. Оба маргиналы без возможности встроиться в окружающий мир. Оба вычеркнуты из делового, практического мира за ненадобностью. Оба не испытывают болезненной рефлексии из-за этого, напротив – гордятся, считая, что мнение толпы не имеет значения.

Нежность Павла Прохоровича по отношению к младшей дочери, Верочке, граничит с безвольным потаканием капризам ребенка. Со старшей же, Анной, отец почти на равных, возможно, в силу сходного отсутствия иллюзий об окружающем мире.

Младшая дочь Оброшенова, Верочка (Ульяна Лисицина), порывистый и инфантильный подросток, избалованный безграничной любовью отца и сестры. Жених Верочки, Саша (Илья Рогов), мало чем от нее отличается. Нагловатый и простоватый, он, однако, слишком простодушен. Это порядочно ему вредит, делая объектом насмешек зажиточных молодых людей.

Старшая дочь Павла Прохоровича, Анна (Алёна Разживина), кажется, искренне стремится наследовать отцовское благородство и необходимое для жизни шутовство, поскольку понимает, что в их положении это один из немногочисленных способов выживания. Однако, разница между ней и отцом становится очевидной, когда зашедший к семье Оброшеновых купец Филимон Протасьич Хрюков (Денис Суханов) произносит: «Скажут: «Старый шут любовницу завел». А у нас народ какой? Сейчас на смех подымут. А для меня это мараль». Терпеть шутки и издевательства может мужчина, для небогатой девушки это непозволительная роскошь. Об этом, вероятно, Анна Павловна и догадывается, когда совершает попытку быстрого преображения из угловатой девушки в привлекательную женщину перед разговором с Хрюковым. Анна Алёны Разживиной балансирует между внутренней хрупкостью персонажа и внешней почти мужской моделью поведения, по силе духа ничуть не уступая властному Филимону Протасьичу. Последний выглядит физическим символом абсолютной власти денег. Он ни во что не ставит окружающих, понимая, что для толстого кошелька открыты любые двери ине властны человеческие законы.

В сцене на городской площади, «где торгуют картинками», в качестве оживших картинок появляются персонажи четырех пьес Островского: «Бесприданницы», «Грозы», «Леса», «Снегурочки» и появляется рефрен – мотив покорности судьбе, отсутствие возможности прямого противостояния невзгодам. Действие выстроено как музыкальная шкатулка и позволяет сравнить судьбу героинь и героя пьес. Лариса, Катерина и Снегурочка трагически и бесславно гибнут, а Несчастливцев всего лишь уходит из очередного неприветливого дома, сохраняя при этом честь и достоинство трагика. Снегурочка, погибая, говорит, что «боги пошутили» над ними.
Героине «Шутников», на первый взгляд, везет несколько больше, у нее есть возможность сохранить честь и достоинство и получить достаток, выйдя замуж за купца. Но из беседы становится ясно, что она для Хрюкова не более, чем интересная безделушка, которую он покупает. Вариантов у Анны Павловны в действительности, не больше, чем у вышеперечисленных женских персонажей Островского – она так же подчинится обстоятельствам.

Главная режиссерская шутка обнаруживается в финале. Площадка-усадьба наполняется предметами роскоши – положение семьи Оброшеновых меняется. Среди утвари появляется «Даная» Рембрандта, напоминая, что иллюзия выбора зачастую – самая большая иллюзия.

Фотографии Веры Юрокиной

Author

Поделиться: