За сорок минут интервью от актера Московского Театра Луны, заслуженного артиста Михаила Полосухина я услышала очень многое: очень много тем было затронуто. Поговорили и о грядущих юбилеях, вспомнили события пятнадцатилетней давности, поговорили о любви и о стихах. Теперь предлагаю вам прочитать и поразмышлять над этим разноплановым разговором перед вечерним спектаклем.
Это какой ваш сезон в театре?
Я приехал в Москву и попал в Театр Луны в 2001 году. Значит… Пятнадцатый сезон завершился.
То есть, отмечаете личный юбилей?
Да. Но празднований не будет. Хотя есть еще один повод: 50 лет жизни вдобавок к 15 годам в Театре Луны. Но просто мне как-то не до юбилеев. Может, люди, которые устраивают грандиозные празднества, хотят много сказать публике? Я же говорю все своими персонажами. А человек Михаил Полосухин, возможно, и не хочет ничего особенного рассказывать. Какой смысл «бряцать медальками»? Хочется спокойно делать свое дело. Юбилей или бенефис… Это же должен быть целый спектакль, должны прийти люди, которым я интересен, а не просто прочитать стишок и убежать по своим делам. Таких юбилеев мне не надо. Не устраивает меня такое: пришли, посмотрели на меня, лишний раз поаплодировали… Не мое!
А как дополнительный пиар не рассматриваете?
Знаете, многие умеют делать пиар буквально из всего. Пиар черный, белый, желтый… Кто, с кем, почему, как… Когда я приехал в Москву, у меня был знакомый пиарщик, который посоветовал мне не очень красивую историю «для раскрутки». Мол, напишут о тебе, что приехал артист из Волгограда, уже опытный, без пяти минут заслуженный и вдруг, (извините!) дал в морду народному. И тебя запомнят, тобой заинтересуются! Но это же интерес не ко мне, не к актеру, не к моим ролям! Это криминальная хроника на полминуты максимум, а смысл?!
Почему вы решили уехать из родного города?
Как ни банально звучит, но устал. У меня был замечательный театр, прекрасный режиссер: я состоял в труппе волгоградского Нового Экспериментального Театра под руководством Отара Ивановича Джангишерашвили. У меня были очень хорошие роли, а попав в этот театр, я был счастлив! Но было одно «но»: театр не выездной. И тринадцать лет, что я там работал, я никуда не выезжал. А на нашу площадку приезжают другие труппы, артисты рассказывают: «Вот там были, оттуда приехали…» А ты слушаешь, а ты никуда не ездишь, а жизнь-то проходит, а тебе уже тридцать пять…
Появившийся интернет подарил большие возможности для общения: я постоянно сидел в чатах. И это общение открыло новые горизонты. И мне стало просто невыносимо сидеть на одном месте! Доходило до того, что я мог включать какую-то онлайн-трансляцию с улиц Нью-Йорка, допустим, и смотреть, смотреть… Как будто я там тоже нахожусь. Дом, театр — это все родное и прекрасное, и уезжал я не потому, что плохо. Хочется разных ролей, разных жанров: я не имею определенного амплуа, могу быть и комиком, и трагиком. Работа с одним и тем же, пусть самым прекрасным, режиссером — это всегда рамки. Другой режиссер тебя увидит по-другому, появятся новые роли…
Вы приехали в Москву, положившись на удачу, или же нашли конкретный театр?
Отсматривал очень много. Опять же: благодаря интернету, было, с чем определяться. И Театр Луны, естественно, входил в список интересных мне театров. Я смотрел не топовые театры: там уже все давно распределено. Есть свои премьеры, примы, пенсионеры. Выходить пятым составом в роли шестого слуги мне было неинтересно. А вот театры, в которых есть движение — совсем другое дело. Также одним из определяющих критериев было то, выезжает ли театр на фестивали, гастроли и т.д. Ведь это давало бы мне возможность еще и мир посмотреть. Только когда я узнал, что меня взяли в Театр Луны, поехал забирать документы из Волгограда. Пробовался еще на радио — тоже пошла работа, брали на запись различных роликов. Затем кино появилось. Чего греха таить: чем больше снимаешься, тем больше хочется еще. Чем больше снимаешься — тем больше ты востребован. Чем больше востребован — тем больше людям хочется на тебя «вживую» посмотреть. Да, снимаюсь пока в фильмах рядовых, не оскароносных, но у других артистов и этого нет.
А есть ли у артиста Полосухина роль мечты?
В Театре Луны мы не играем пьесы мировой драматургии: пишет конкретный драматург – Сергей Борисович Проханов, наш художественный руководитель. Что он напишет — никогда не узнаешь заранее. Этого нет ни в одной драматургии мира. Поэтому сказать «Хочу сыграть Гамлета» нельзя. Потому что в интерпретации Проханова это будет что-то совсем иное.
Когда мы начали репетировать спектакль «Казанова, или Путешествие в Икосамерон», моя роль – аббат Фаустино – была совсем небольшая. А с процессом репетиций все увеличивалась. Да, ее было мало, но в итоге она стала интересна, в ней сейчас есть развитие.
Какой герой больше остальных похож на вас?
Они все похожи, в них всех – частичка меня. Выделить кого-то одного не могу, всегда играю себя. То есть, никогда не берусь за то, чего делать не умею. И соответственно, живу на сцене. Как пример. Я не умею дышать под водой без акваланга, поэтому я это не берусь сыграть. «Представь, как это может быть» – это не мое. Хочу, чтобы на сцене все было естественно и достоверно. Есть чувства, переживаемые каждым человеком, пережитые и мной: страх, любовь… Но даже здесь могут быть нюансы. Например, на сцене надо выстрелить из пистолета. Если герой первый раз его держит в руках, то будет «ходить» рука, будет страх. А если ты – убийца, которому этот процесс привычен, то все будет выглядеть иначе. Все герои похожи на меня. Даже Ричард III – сложнейший персонаж – и в том есть что-то мое! Может, в него вложено что-то негативное во мне. (Спектакль Театра Луны «Ричард III» в постановке Альгирдаса Латенаса, снят с репертуара).
Даже во времена циркового ревю «Свадьба соек» (Шоу Большого московского цирка в постановке Евгения Гинзбурга на музыку Александра Басилая), где я играл роль Орла, я тоже играл себя. Рассказывал не сказку, а обычную жизненную ситуацию. Вот два человека не могут пожениться, а я – Орел или кто-то еще неважно — занимаюсь делами постоянно, серьезными. Добываю пищу для своего клана или еще что – но это серьезнее, чем все трели синичек, соек и прочих. Вот проблема, ее надо решить. Я играю суть, а не то, что «Я Орел, я летаю!»
Почему сейчас вас не видно в мюзиклах? Жанр ведь на подъеме.
Там очень много талантливых ребят и без меня. Я все же драматический актер, не певец. В очередной раз смотришь распределение на очередной мюзикл: одни и те же фамилии. Все люди безусловно на своем месте. Что мне там делать? «Свадьба соек» была почти случайно: я не очень понимал, на какой кастинг шел. К тому же мне было интересно еще и потому, что я сам писал себе тексты.
Любите беседовать с прессой?
Смотря, что спрашивать у меня. Смотря, как писать потом. Расскажу один случай. С Театром Луны мы приехали на гастроли в Волгоград. Набежавшие журналисты начали допрашивать: куда ходили, что видели, как изменился город… Я рассказываю: да, ходил, гулял, зашел в городской парк, увидел, в каком состоянии местные карусели — очень пожалел, что все ржавое, все приходит в упадок… И что вы думаете? Выходит статья «Полосухин приехал в Волгоград покататься на каруселях»! Поэтому многое зависит от результата.
Ваш герой в постановке Натальи Когут «Антракт» – режиссер. Герой постоянно играет, даже искренние порывы души, облекая в интригу и игру. А вы в жизни человек играющий?
Не знаю, как другие, а я – да. Есть же фраза «Актер – это диагноз». Не может же он дома быть без диагноза, а на работе – больным! Однако актерская многоликость не означает обман или интриги. Это яркость темперамента, всплески эмоций. Ты даже дома, рассказывая кому-то что-то, включаешь свои актерские приемы, интонации. Они включаются сами, потому что ты уже живешь этим. Может, есть актеры, которые как верхнюю одежду снимают дома, так же и актерство оставляют в прихожей? Не знаю. Но я – не такой. Это образ жизни, а не маски, надеваемые от случая к случаю. Жизнь бурлящая. Не в смысле «тусовочная», а в смысле яркая с точки зрения эмоций. Становится скучно – и тебе нужны новые эмоции. Неважно — положительные, отрицательные, они нужны и все. Я не сразу в себе это заметил. Поначалу не понимал: чего-то не хватает, а чего?.. Но подобные эмоциональные встряски не так прагматичны, как я о них рассказываю. Это все идет само. Например, в самых эмоциональных отношениях — во влюбленности. Когда начинаю отношения, делая первый шаг к женщине, я уже совершаю и первый шаг к расставанию. И это подсознательно. Потому что понимаю, что могу устать, что котлеты-дом-борщ не для меня. Меня на самом деле очень сложно выдержать из-за этого.
Может, стремитесь к следующим отношениям после того, как нынешние себя эмоционально исчерпали?
Если вы имеете в виду, что я – энергетический вампир, то нет. Завершая отношения, сам же и страдаю. Очень часто. Как говорится, «что имеем – не храним, а потерявши плачем…» Но за расставанием всегда приходит новая встреча.
Наверное, стоит предупреждать о подобных сложностях?..
А не получается… Часто уже в процессе любовная лодка разбивается о быт. Почему? Потому что актер, потому что без эмоций не могу. Потому что могу взорваться, могу вспылить. Потом уже пришел в себя, вроде все нормально, но трещина уже пошла.
Возможно, если бы я работал в другой сфере, удовольствие находил бы в других вещах… Хотя неправильные слова я нахожу! Как-то сложно в подобной теме эпитеты верные находить! В общем, таким уж я родился. Привык к одиночеству. В детстве не было братьев-сестер, часто оставался один. Нет, меня не бросали, просто родители на репетициях, бабушка на кухне – я один играю. Но никогда не страдал от этого. В театре я понимаю, что один находиться не могу, но когда я с кем-то, часто хочется побыть одному.
Люди эмоциональные, и в то же время склонные к одиночеству, часто начинают писать стихи. А вы?
Баловался. Это даже не стихи были… Я никогда их «стихами» не называл… Опять же за мою «лирику» надо спасибо сказать Интернету. В свое время у меня был сайт для вечерних посиделок за компьютером. Придумал себе образ: «Небесный Лис». На сайт писали девушки, женщины с какими-то вопросами, рассказами. Я отвечал им от лица этого персонажа. Отвечал стихами.
Ответить на письмо несложно
Но я прошу меня понять:
Порой бывает невозможно
Любовь как должное принять.
Любовь ведь не простые муки
И не гулянье под луной,
А боль души и сердца муки,
Что не случаются со мной.
Как часто я бывал наказан,
За то, что многого хотел.
И вот остался только разум,
А сердце? Сердце не у дел.
Да, вы мне дороги, поймите
Но все же каждому — свое.
И пламенной любви не ждите:
Я слишком черствый для нее.
Замечательный ответ. Может, что-то еще прочтете?..
Как порою легко дотянуться до звезд,
Оттолкнувшись от грешной старушки-Земли,
Только там мне бывает обидно до слез:
Почему я живу без тебя, без любви?..
Почему меня тянет в холодную мглу
От пылающих губ от сияющих глаз?
Обещаю: когда-нибудь я не уйду,
И я буду любить только вас…
P.S. Пожалуй, в юбилей не стоит выискивать специальную фразу для завершения текста: стоит остановиться на многоточии, как символе дальнейшего движения. Коллектив интернет-журнала «Театрон» поздравляет Михаила Полосухина с пятидесятилетием! Удачи и успехов!
Темы для беседы находила
Наталья Сажина
Фото: Александра Дубровская,
специально для «Театрон»,
а также М. Куликовская,
Е. Киселева, О. Кузнецова
