ИТАЛЬЯНСКИЙ КАРНАВАЛ, ИЛИ БЕЗУМНЫЙ КАПУСТНИК

admin

В свете предстоящего итальянского литературного вечера мы решили вспомнить спектакль «Слуга двух господ» по пьесе Карло Гольдони, показанный в Москве на фестивале Коляда Театра.

  Веселая комедия масок превращается у Коляды в «театр в театре», где актеры, играя пьесу Гольдони, попутно говорят о своем театре, валяют дурака, примеряют на себя разные маски и выходят в совершенно неожиданных амплуа.

  Труффальдино Антона Макушина неповоротливый, ленивый итальянец, который чаще думает, как избежать лишней работы, но при этом не остаться внакладе. Собственно, история о Труффальдино из Бергамо в этом спектакле вторична. Главное в нем – стихия игрового театра, ощущение безумного карнавала и актерской энергии. Пьеса идет параллельно действию, на первый план выходят взаимоотношения в театре – между художественным руководителем и актерами, зависть и ревность, закулисная жизнь и личные драмы. Хотя последних там практически незаметно.

  Кажется, режиссер полностью отдался во власть актеров: те, как дети, дурачатся от души. Первая же сцена спектакля – нечто похожее на кастинг. Макушин обходит актеров, сидящих на длинной скамье. Лиц их не видно: на головы актеров одеты длинные восточные покрывала. Поднимая каждое, Макушин, не стесняясь в выражениях, «обличает» бесталанного актера. После, конечно, похвалив себя. Макушин в роли Коляды раздражающе смешон, иногда даже неприятен. Заканчивается сия процедура представлением артиста Макушина «как надо играть Труффальдино».

  Весь спектакль превращается в каскад скетчей и шуток, которыми пытаются перещеголять друг друга актеры. Правит бал, конечно, Макушин-Труффальдино. Иногда даже перестаешь понимать, когда закачивается реальность и начинается пьеса. Переходы, часто внезапные, сделаны очень театрально: у актеров неестественно меняются голоса, они говорят, как бы позируя, будто иронизируя над театром того времени. Апофеозом такого перевоплощения становится сцена, в которой Флориндо Аретузи (Антон Бутаков), страдая, узнав о смерти возлюбленной, мгновенно меняет образ. Пока Макушин в роли Коляды его не видит, он говорит нормальным человеческим голосом, в котором слышна и печаль и боль утраты, но стоит «режиссеру» появиться на сцене – голос актера приобретает надрывно-истеричные нотки, он заламывает руки, то и дело запрокидывает голову и истошно вопит. Фишка в том, что Макушин появляется не просто внезапно, а с каждой фразой все чаще и чаще.

  Еще одна яркая роль выпала актрисе, играющей Клариче. Или, скорее, классической возлюбленной повезло, что ее играла клоунесса. Вера Цвиткис – не юная, с очень выразительной внешностью, далекой от нежной красавицы. Надеюсь, не обижу актрису, если скажу, что при первом взгляде на Клариче в голове крутится фраза: «Бабу Ягу со стороны брать не будем, воспитаем в своем коллективе». Клариче у нее капризная, корчащая отвратительные рожи, желающая, кажется, запугать обоих женихов. Но внешность в сочетании с голубым, почти кукольным платьем и светлыми кудряшками дает сумасшедший эффект. Такой эксцентричной и уморительно-смешной Клариче, пожалуй, еще не было на сцене. И это несомненная удача спектакля.

  Италия в этом спектакле не выведена ярко – но ощущение ее есть: уж очень сочный он на краски. Яблоки, виноград, груши, даже арбузы – всего через край. А в придачу к ним – галерея картин, но не чинная, не музейная. Такие «картины» часто встречаешь в курортных городах, на площадях старых городов – они с вырезанными лицами и идут за сувенир на память. К финалу спектакля этих картин становится все больше, кажется, они идут бесконечным потоком.

  История театра немыслима без актерского капустника. Отдают ему дань и в «Слуге двух господ». Очень часто театр Коляды на сцене взрывается от безумных выходок актеров, капустник перерастает в безумный, шумный, яркий, часто бессмысленный карнавал. Именно таким безумием и заканчивается первое действие, когда на сцену вместе с персонажами спектакля, высыпают все актеры театра и студенты самого Коляды. Они отплясывают под «Зурбаган», и ты уже окончательно теряешь связь с происходящим, переставая понимать, кто все эти люди и зачем они сюда выбежали.

  Казалось бы, все на месте – шумные итальянцы и маски, бурный карнавал и пародия на Италию, яркие краски и веселая музыка. Жаль, что всего этого в избытке, настолько утомляющем глаза, уши и заглушающим эмоции, что ты больше устаешь, чем отдыхаешь и веселишься. Немного жаль, что при всем невероятном количестве интересных, забавных и стильных находок режиссер теряет чувство меры…

Италию искала Анастасия Павлова
Фотографии предоставлены ТЦ «На Страстном»

Author

Поделиться: