Атмосфера на малой сцене – «Под крышей» – в Театра им. Моссовета особая. Длинный, узкий зал, невысокие потолки, три ряда зрительских мест. Актеры – прямо перед смотрящими, на расстоянии вытянутой руки. Премьерный спектакль «Дон Жуан. Версия».
Команда молодых создателей и исполнителей расскажет историю-фантазию про испанского аристократа, которого – по приданию – за грехи низвергла в преисподнюю каменная статуя.
И казалось бы, ну что про него говорить? Эгоист, сластолюбец, живущий ради своего удовольствия. Сострадание, доброта, совесть — понятия ему чуждые. Паразитирующее существо, не стоит внимания…. А между тем на протяжении уже четырех столетий писатели, поэты, композиторы выбирают его героем своих произведений. Ищут в нем что-то и находят. Сегодня в нем разбирается наше поколение.
В спектакле не один Дон Жуан, их трое.
Первый (А. Аносов) молод, горяч, искренен в порывах своих чувств. Это пушкинский Дон Гуан из «Каменного гостя», жаждущий радости и любви. Он нарушает законы и общества, и жизни, но делает это, скорее, неосознанно.
Второй (Р. Ахмадеев) – Дон Жуан Мольера – еще молод, но уже циничен. Он сознательно ломает устои, пытаясь выявить границы своей безнаказанности. В спектакле характер подчеркнут формой. Например, беседы о женщинах и религии Дон Жуан спокойно ведет, расчленяя куклу (читай бездыханное тело). Но все же он ищет совершенство, образ которого заложила в него сама природа.
Третий (В. Кищенко) – сочетание двух предыдущих с явным эффектом синергии. Еще одна версия. Говорит словами и Пушкина, и Мольера. Но это уже другой герой – взрослый, разочаровавшийся. Его поиски идеала не увенчались успехом, и он потерял саму потребность в идеале. В нем осталось только пустота, безверие и презрение. И, пожалуй, одиночество.
В финале три Дон Жуана окажутся вместе, на скамье в кинотеатре. На экране – сцена возмездия из оперы Моцарта – приход каменного гостя, который, так и не добрался до наших героев.
В спектакле много интересных решений – художественных и постановочных. Отчаявшийся отец Дон Луис (в исполнении народного артиста России Анатолия Адоскина) будет говорить не с сыном, а с залом. И через безнадежный укор («как мало вы достойны своего происхождения») открывается еще одна версия Дон Жуана – он здесь, он в каждом из зрителей.
В одной из сцен появится человек, говорящий на испанском, потом — человек, играющий на картонных коробках. Даже велосипед выступит музыкальным инструментом. Будет и настоящий оркестр – со скрипками и виолончелями. И если поначалу кажется, что форма отвлекает от содержания, потом – на контрасте с шумом — начинаешь лучше слышать главное.
Режиссер А. Шляпин и художник А. Дашевская свели в одной сценической композиции множество мнений. К словам Пушкина, Мольера, Моцарта добавляются версии Гофмана и Бальмонта. Так все же кто такой Дон Жуан?
Безнравственный циник или романтический герой? Бунтарь, который бросает вызов социальным предрассудкам, или слабый человек, не умеющий устоять перед соблазнами? Быть может, его жизнь – это история о несовершенстве мира, где человек не может обрести абсолютного счастья. Или о несовершенстве человека, который слишком дерзко обходится с законами природы. История преступлений и безнаказанности. История о столкновении интересов: отцов и детей, женщины и мужчины, морали и свободы. Божественного и дьявольского.
Либо это просто сказка об ожившей статуе. Такая мистическая сказочка.
У зрителей, возможно, будет свое мнение.
Да. Он точно не так прост, этот Дон Жуан! Он, и правда, пленителен.
В версиях разбиралась Юлия Ионова
Фотографии Елены Лапиной