В декабре 2021 года в театре «Современник» появился спектакль Ивана Комарова «Рассказ о семи» по повести Леонида Андреева «Рассказ о семи повешенных». Алиса Литвинова размышляет о том, как этот спектакль встраивается в современный культурный и внекультурный контекст.
Иван Комаров не только поставил спектакль, но и оформил его, придумал максимально лаконичное и предельно насыщенное смысловое пространство. Зрители занимают места на трибунах, с трёх сторон окруживших большой стеклянный куб. Вокруг него курсирует ведущая – Клавдия Коршунова, которая, словно музейный экскурсовод, даёт справки об оказавшихся внутри этой не то витрины, не то тюремной камеры. Повесть Леонида Андреева сюжетно строится вокруг ощущений приговорённых к смерти людей, пяти хорошо знакомых друг с другом молодых террористов и двух ничем, кроме времени казни, не связанных крестьян. Ведущая даёт много документальной информации о количестве погибших от терактов в начале века. Сколько намеренных жертв, и сколько случайных. Сколько мужчин, женщин и детей. Она пишет данные маркером, прямо на стенках куба, поэтому зритель буквально смотрит на персонажей через призму того, что они сделали. Всех героев очень жалко, они скоро умрут, но присутствие цифр всегда напоминает о том, что они сделали. И это позволяет соблюдать баланс. В спектакле совершенно нет революционного пафоса и обаяния убийц, потому что невозможно забыть, за что они заключены. Режиссёр остаётся верен Леониду Андрееву и его экзистенциальной теме встречи со смертью.
Смерть всегда была одним из важнейших мотивов драматургии, да и вообще литературы, но в последнее время в связи с мировыми событиями, появилась тенденция осмыслять её не абстрактно, а устраивать встречи лицом к лицу. Уже после премьеры «Рассказа о семи» Дмитрий Волкострелов выпустил в Центре имени Мейерхольда «Русскую смерть», а незадолго до на фестиваль NET приехал спектакль Бориса Никитина «Эссе об умирании». В первом случае о смерти думают зрители, во втором вслух размышляет художник.
В «Рассказе о семи» этим занимаются персонажи. Всё тот же стеклянный куб, который с самого начала считывался как тюремная камера, где герои дожидаются исполнения приговора о смертной казни, по ходу действия оказывается ещё и метафорой страха смерти. Крестьянин Цыганок (его роль исполняет актриса Елена Козина) и террористы Каширин (Анатолий Кормановский) и Головин (Михаил Шамков) панически боятся смерти. Они закапсулированы внутри куба, пойманы, заперты. Артисты работают со зрителем через видеокамеры, установленные для слежения за поведением, изображения с которых транслируется на стены зала. Есть два персонажа, которые близость смерти осознают, но концентрируются на другом: крестьянин Янсон (Игорь Царегородцев) впервые в жизни может не работать каждый день, а хозяйку конспиративной квартиры террористов больше волнует положение друзей, нежели собственное. Они тоже заперты внутри, но могут видеть сквозь стекло. Самая религиозная из террористок – Муся – находится снаружи камеры из-за веры в бессмертие, но много рассуждает о смерти и о страхе, поэтому актриса Анна Андреева работает вокруг камеры-аквариума. А Вернер, последний из семи, вообще лишён страха смерти, он, наоборот, начинает чувствовать себя легче и свободнее от её близости, так что исполнитель роли – Евгений Павлов – произносит монолог сидя в полумраке глубины сцены. Артисты работают по законам психологического театра, создают подробный рисунок внутренних изменений героев. Но при этом иногда, вдруг словно делают от роли шаг назад и смотрят на воплощенное со стороны. В возникшей дистанции чувствуется отношение к герою: сочувствие, неприятие или ирония. Они словно размышляют о реакции своего персонажа на казнь, примеряют её и думают, так бы сами чувствовали или иначе, спорят с поведением роли или уточняют его. А затем входят обратно в рисунок, передавая процесс рефлексии в зрительный зал. И когда в финале эти семеро встречаются перед казнью и чувствуют, что индивидуальный экзистенциальный опыт изменил их, это же ощущает и зал. Причём не как общность, а каждый индивидуально, ведь близость смерти – всегда личное переживание.
Фотографии предоставлены пресс-службой
