«ЧЕХОВ – КАК БЫ ТАЛАНТЛИВЫЙ Я»: ТРИ ПЬЕСЫ ВЛ.И. НЕМИРОВИЧА-ДАНЧЕНКО. ЧАСТЬ 3

Софья Русакова

В нашей исторической рубрике студентка театроведческого факультета ГИТИСа (мастера курса – А.В. Бартошевич и В.Ю. Силюнас) Софья Русакова рассказывает о пьесах Владимира Ивановича Немировича-Данченко. 

«Золото»

Ступая в обратном хронологическом порядке, хочется затронуть другую пьесу Немировича-Данченко – «Золото». Тематика напоминает вопросы горьковских пьес, а главную героиню – наследницу-миллионщицу Валентину, которую бремя богатства мучительно тяготит, называют родной сестрой Калгуева из «Нового дела» и горьковского Фомы Гордеева.

Пьеса была напечатана в 1895 году, «великолепной четверки» чеховских пьес нет еще и в помине. Спустя три года после знаменитый беседы в «Славянском базаре» Станиславский будет вспоминать: «Он был тогда известным драматургом, в котором некоторые видели преемника Островского». И в самом деле, в этой пьесе влияние его на Немировича-Данченко будет особенно заметным.

Во-первых, возникают говорящие фамилии: отставной военный-инвалид с костылем, который побирается в доме у подающей Шелковкиной, носит фамилию Терпимов. Появившийся попрошайка Травликов, который почти требует, угрожая шантажом, круглую сумму денег на сомнительное предприятие, жалуется на суровые условия неблагодарного журналистского труда «…И сегодня чуть свет гоню на вокзал пешком три версты в ливень да в грязь, затем чтобы меня другой корреспондент не опередил». Про него можно сказать словами Лебедева из «Идиота»: «Да-с, низок». Сама Валентина, которая путешествует по монастырям в надежде найти себе обитель по нраву, носит фамилию Кочевникова.

Во-вторых, сама старуха Шелковкина, которая присвоила наследство Валентины под предлогом оказания помощи нищим и нуждающимся, а на самом деле разбазаривала его на сына и прочие нужды, – типичная Мурзавецкая. Островский написал свою пьесу в 1875, Немирович-Данченко – через 20 лет. Спектакли по эти двум пьесам в Малом театре поставили с разницей в один год (премьера «Золота» – 2 января 1895 года, «Волки и овцы» поставлены в бенефис Садовского в 1894 году), и стоит отметить, что и Шелковкину, и Мурзавецкую играла тогда Федотова. Роль Валентины исполняла Ермолова (в Александринском театре – Савина).

И, наконец, сам слог Немировича-Данченко в этой пьесе очень напоминает слог Островского.

«Золото» обозначено как комедия, но комедийного там столько же, сколько в комедиях Чехова. Разве что положительный финал, когда Валентина решается выйти замуж за единственную добрую душу в своем окружении – за Игнатия Александровича, — можно считать не вполне драматическим. Но в новой редакции пьесы 1913 года финал Немировичем-Данченко был радикально изменен: Валентина отказывала Игнатию и уходила прочь ото всей мирской суеты. Но впоследствии он вернулся к редакции 1895 года, и в собрании сочинений 1940 года опубликован первоначальный вариант.

Пьесы Владимира Ивановича продуманы в мелочах: ни одна деталь в них не будет забыта, и даже если сцена групповая, а несколько артистов присутствуют в ней на правах фона, то – исполнители могут быть покойны, – и там будет, что играть. Это указывает на то обстоятельство, что пьесы эти написаны человеком театра и, даже более того, уже опытной режиссерской рукой. Об этом говорят и ремарки, которыми Немирович-Данченко уже оговаривает то, что обыкновенно рождается в процессе репетиций. Он же называет те или иные характерные черты априори, потому ремарки порою напоминают собой выдержки из экспликации. Проще всего продемонстрировать это на конкретных примерах – в этой пьесе их огромное количество, стоит привести несколько из них:

  • первое появление Лидии Михайловны Шелковкиной, жены сына Варвары Гермогеновны: «Хорошенькая женщина в элегантном капоте, ворот которого застегивает, уже войдя на сцену. Тон бесстрастный, но капризный и настойчивый» – даны очень конкретные указания к внешнему построению образа, указаны элементы характерности. Это подсказки актрисе. Отдельное замечание по поводу того, что она должна закончить свой туалет на сцене, уже указывает на готовность Немировича-Данченко формировать программу для Художественного общедоступного театра.

 

  • появление Алексея Шелковкина, сына Варвары Гермогеновны: «…Одет свободно и изящно. Взгляд взволнованный. Когда с женой — на лице досадное чувство неудовлетворенности. Часто подергивает ноздрями и проводит рукой по волосам. Простоват» – уже после этих трех строчек актеру есть, что играть, даже если бы роль содержала всего пару реплик. В комментарии по поводу жены автор сразу обозначает неполадки в его отношениях с ней, и эта тема станет одной из ключевых и поворотных в пьесе. Впоследствии Алексей поймет, что жена холодна и расчетлива, а Валентина чиста. Немирович-Данченко указывает актеру, что играть это чувство настороженности и ожидания жестокого подвоха надо играть с самого начала. В ремарках у Чехова никогда не встретишь намека на дальнейший сюжет. Потому что Чехов – драматург, а Немирович-Данченко – режиссер-драматург. Он создает не столько пьесу, сколько театрально удобную, сбалансированную драматургическую ткань. Позже в своей книге «Из прошлого» он нескромно признался, правда, в отношении другой пьесы: «Я знаю сам, что в «Цене жизни» имеются сценические достоинства. Я готов был бы ввести в курс драматургической техники первый и третий акты как образцы: первый – мастерской экспозиции, третий – ведения сценического диалога».
  • про Кочевникова: «…Когда вынимает платок, то словно старается наполнить всю комнату запахом своих духов. Голос громкий и ничего не стесняющийся». О Елене Ивановне, его жене: «Красива как картинка, но вечно удивленные глаза придают лицу выражение недоумения без всякой причины» – снова наблюдается конкретный режиссерский диктат.

Финал пьесы почти мелодраматический: Алексей, окончательно устыдился того, что он с подачи матери пользуется деньгами праведной Валентины, и все это – для того, чтобы завоевать расположение скаредной жены Лидии, которая, ни секунды не колеблясь, заявила: «Я презираю деньги, как презираю все, что должна любить по необходимости». С мужем она омерзительно откровенна: свою расчетливость совсем не скрывает, потому как, будучи дворянкой, априори презирает все это купеческое сословие, ставит себя несравненно выше и не считает нужным держать экзамен по подлинности и искренности своих чувств (подобный образ, кстати, появится и в ХХ веке в несколько трансформированном виде: в пьесе Розова «В поисках радости» возникнет Леночка, которая тащит в дом мебель и прочие мещанские роскошества, от обилия которых задыхается Олег и гневно разрубает все это шашкой). Осознав в миг все то, о чем смутно догадывался не один год, Алексей пытается задушить жену, но ему мешает ворвавшаяся Валентина. Рыдая, он бросится к ее ногам, прося прощения и наказания за грехи. Таким образом, блудный сын возвращается в лоно чистоты и непорочности, виновные наказаны, а безвинные, наконец, обрели надежду на счастье.

Критика разделились на два лагеря: после премьеры в Александринском театре в 1895 году один рецензент в «Новом времени» отметил, что эта пьеса выгодно выделяется наличием мысли на сереньком фоне текущего репертуара. А вот в «Северном вестнике» другой критик написал, что эту пьесу вряд ли можно признать выдающейся, «но как пьеса текущего репертуара, она заслуживает сочувственного внимания». А рецензент в «Русской мысли» за 1895 год отметил так же, что внимание к деталям, даже к «самой ничтожной мелочи» чувствовалось не только в пьесе, но и в блестящем актерском ансамбле.

Author

Поделиться: