АСКОЛЬД ЗАПАШНЫЙ: «ВЕРА В СКАЗКУ ДАЕТ ПОЗИТИВ»

Анастасия Павлова

Новогодние праздники – всегда ожидание волшебства. На протяжении 11 лет на Малой спортивной арене «Цирк братьев Запашных» показывает свои проекты, в прошлом году к уже освоенной площадке прибавилась новая – Дворец спорта «Лужники», где работают артисты Большого московского цирка. С автором и режиссером двух проектов – Аскольдом Запашным – мы поговорили о волшебстве, тайнах режиссуры и педагогике.

  За эти годы уже сформировалась, можно сказать, «классика Запашных» – яркий сценарий, хорошие песни, качественная цирковая составляющая. Но в последнее время вы все реже используете текст сам по себе и песни в шоу. Почему?  

Потому что пытаемся вывозить свои проекты за рубеж. Экономическая модель, которая очень важна за рубежом, подразумевает гастроли по разным странам. Даже если мы везем проект в Европу это, как минимум, пять языков – английский, немецкий, французский, испанский, португальский. Если переводить только на английский, то это не дает возможности полностью донести весь вложенный в текст смысл. А есть еще азиатские страны.

Отказ от текста – это своеобразная оптимизация, умение подстроиться под ситуацию. Даже если говорить о последних двух программах Большого московского цирка – «Эпицентр мира» и «OFU», мы пробовали делать текст, но у нас в зале часто бывает до 70-80% зрителей из разных стран, и довольно сложно сделать так, чтобы все поняли каждое слово. Это грандиозная работа – и ты понимаешь, что проще и правильнее сделать так, чтобы было понятно без слов. Например. Евгений Шевцов, когда работал над «Песчаной сказкой», намучился – ему хочется объяснить все доступно при помощи конкретного текста, а нельзя.

 Если очень коротко – режиссура цирка чем отличается от театральной режиссуры?

Много чем. В цирке первостепенен трюк и, какую бы театральную рамку мы ни представляли, все равно нужно помнить, что, смешивая жанры, нельзя менять приоритеты. Когда человек идет на цирковое шоу, он, прежде всего, хочет увидеть цирк. Если сместить баланс в сторону театра, люди будут это отторгать. Они могут признать, что все было круто – и танцы, и герои, и пиротехника, и смысл, но спросят: «А где цирк?» Это называется «не оправдать ожиданий». С одной стороны, публике нельзя подыгрывать, чтобы все было предсказуемо, с другой, нельзя уходить от главного – цирка. Зрителя всё время надо удивлять. И я должен все время сохранять баланс между ожиданиями зрителей и показом чего-то нового. Мне кажется, что цирк в этом интереснее. Он, принимая в себя другие жанры искусства, всё равно остается цирком. Театр не может впитать в себя много цирковых фрагментов и остаться театром, он превращается в цирк. А в цирке можно делать все, и он все равно будет цирком, поэтому и режиссура соответствующая. Мне кажется, что театральная режиссура, как и режиссура балета, оперы более локальна, а в цирке я могу назвать несколько цирковых жанров, которые существуют обособленно, например, иллюзия. Они могут позиционировать себя отдельно от цирка, но, по сути, все равно остаются цирком.

  В театре придерживаются мнения, что режиссер не должен играть в своих спектаклях. В ваших проектах, например, на Малой спортивной арене, такое возможно?

Тут все зависит от режиссера. С одной стороны, такой подход оправдан. Если режиссер не занят в проекте, он видит его со стороны. В наших проектах, где у меня было меньше активности, я был абсолютно спокоен – мне не нужно было никуда бежать, просить, чтобы кто-то проследил, как все прошло, специально снимать на видео. С другой стороны, мне кажется, это просто усложненная задача для режиссера. Если человек достаточно активен и талантлив, чтобы взять на себя ответственность, у него не будет в этом проблемы. Вообще, мнения должны быть разные – это рождает хороший добрый спор.

Что касается наших спектаклей на Малой спортивной арене, здесь я не могу не выходить на манеж. Мы людям интересны, и они идут не просто на проект, который мы сделали, мы им интересны как актеры. И мы не можем обмануть зрителя. Мы очень ценим и любим своих зрителей, и даже не в любви дело – мы их уважаем. И для меня не разочаровать зрителя, который верит нам, очень важно. Одноразовый поход – всегда ознакомление. Я помню, когда Comedy Club сделал первый фильм, зрители валом валили, были переаншлаги, а потом качество разочаровало, и люди перестали ходить. Первый поход – это лакмусовая бумажка, поэтому мгновенный успех – не показатель стабильности. Мы должны каждый год доказывать, что у нас лучшее шоу. И в этом проявляется наше уважение к зрителю, наше понимание, чего он хочет.

  В этом году вы впервые взяли курс в ГИТИСе. В качестве педагога вы себя как ощущаете?

Нормально. Честно вам скажу, я уже после второго-третьего года построения больших спектаклей воспринимал себя как педагог. Ты работаешь с огромным количеством людей, которые тебя слушают. Первый год, когда начинаешь делать что-то, чувствуешь очень большую неуверенность, особенно когда ты работаешь с людьми своего возраста или старше, а еще хуже, когда ты работаешь с людьми, которые тебе знакомы. Ты должен убедить людей, тебя окружающих, что ты достоин этой должности – это непросто и это, в первую очередь, вопрос доверия. Сейчас они знают, что Аскольд делает качественные спектакли, поэтому для них большая честь принять в них участие, и дальше они впитывают все. Сейчас это классный процесс, опыт этих лет мне очень пригодился, поэтому я совершенно спокойно принял эту должность.

 Каждый проект в Лужниках – это всегда волшебство. Что волшебного пожелаете в Новом году?

Романтики, наверно. Потому что такое отношение к жизни делает нас добрее. Если ты ни во что не веришь, а думаешь только о материальном, то превращаешься в какого-то циничного непонятного монстра. Я помню, в нашем детстве мы так не были зациклены на том, что у нас чего-то нет. А сейчас, если у ребенка нет iPhone, он несчастен. А романтика делает мир другим. Вера в сказку, вера в инопланетян дает позитивное настроение. Магия должна присутствовать в определенной пропорции в нашей жизни – в этом и есть сила искусства. Искусство помогает сделать лучше душу человека.

Искала волшебство Анастасия Павлова
Фотографии Александры Дубровской и Ольги Бобковой

Author

Поделиться: