ВМЕСТО ПАУЗ

Анна Никифорова

А что, если?.. Этот вопрос становится особым методом создания спектакля «Оноре де Бальзак. Заметки о Бердичеве». Пьеса А. Чехова «Три сестры» в исполнении лаборатория Дмитрия Крымова – не очередная попытка понять почему «скучно жить на этом свете, господа».

  Это только памятник Гоголю балуется подобными вопросами, задавая их впечатлительной Маше. Хотя младшая Ирина, тоже оказывается особой впечатлительной, так что она с удовольствием вспоминает как «впечатлялась» (падала в обморок) на похоронах отца. Даже воспоминания вызывают череду «впечатлений».

  Чеховские герои живут надеждами: «В Москву! В Москву!». Героям лаборатории Крымова остались воспоминания. Спектакль начинается с похоронной процессии отца сестер, но потом его быстро бросают за пределы зала. И вот уже остались от него одни воспоминания. Только видеохроника, транслируемая на экран, установленный над столом, напоминает об этом событии. Грусти нет, смерть не более чем повод для разговора.

  Зрители видят не только экран перевернутым, сам спектакль оказывается перевертышем. Знакомые герои утрированы таким образом, что остается только несколько черт, которые могли бы как-то напоминать о них. Но эти черты выбраны настолько продуманно, что эффект узнавания происходит с первых мгновений спектакля. Ирина в костюме то ли военного, то ли балерины, наивным мечтательным взглядом. Ольга – символ долга, одетая в набивной костюм, она становится такой же тяжеловесной в движениях, как и в своих мыслях. Резкая, порывистая Маша показана угловатой, худощавой женщиной, с длинными пальцами пианистки. Вершинин, не смотря на шрам через все лицо и отсутствие руки, улыбчив и весел. Можно было бы долго говорить о том, откуда появляется третья рука у Соленого, отчего Андрей ходит с животиком, словно беременный, и носит платья сестер. Все это есть у Чехова, только внутреннее на наших глазах стало внешним. Особого масштаба достигает фигура Михаила Ивановича Протопопова. Это больше не персонаж пьесы, который незримо в ней присутствовал, но не выводился на сцену. Теперь это центральная фигура действия. И если веселое чаепитие располагается прямо в двух шагах от зрителей, то Протопопов важно стоит на наклонном помосте. Он – царь и бог это маленького мира. Готов помочь каждому – кому слово по-итальянски подскажет, а может и совет нужный дать.

  Трагедии отныне не происходят в тишине, они превратились в игру. Чеховские паузы заполнились шумами, шорохами. Герои напевают песенку «Лили Марлен», кушают арбуз. Их жизнь течет своим чередом. А мечты можно беззаботно запустить как бумажные кораблики в таз с водой, а затем так же легко их поджечь. Бумага сгорает, и только память может восстановить их очертания. Но разве стоит ворошить прошлое?

  Ирония и абсурд пронизывают спектакль. Доктор Чебутыкин забыл, как лечить людей. В окровавленном халате он рассказывает о смерти пациентки, но в словах нет горечи. Печально, что забыл, но если «я и не существую вовсе, а только кажется мне, что я хожу, ем, сплю»? Барон кудахчет как петух, и вот на сцене живой петух. Потом стол неожиданно рухнет – и перед нами муляж петуха. Петух умирает нелепо, также как барон Тузенбах. Зачем? На этот вопрос никто отвечать не собирается.

 Игра с чеховскими фразами и героями достигает своего предела. Но можно ли от нее отказаться? Актеры снимают бороды и парики, называют друг друга своими настоящими именами. Спектакль, казалось бы, прерывается. Но это лишь продолжение игры.

  Сюжет спектакля в спектакле был обыгран Крымовым ни один раз. Тут можно вспомнить и финал «Горки-10», и «Как вам это понравится…». Однако с Чеховым нельзя перескочить из театра в реальность, а из реальности в театр, слишком глубоко вросли его слова и фразы. Актеры в плену у Чехова, и театр остается театром.

  Первые работы лаборатории были почти без слов, а актеры были художниками. Передвигаясь по чеховским постановкам от «Торгов», через «Тарарабумбию», а теперь к «Заметкам о Бердичеве» мы можем проследить путь Крымова от чистой визуальности к клоунской театральности. Сценография Веры Мартыновой скупа до предела, так как все действие сосредоточено на актерах. И если раньше говорящей была сценография, то теперь заговорили костюмы.

  А как происходящее на сцене будет связано с Бальзаком, который венчался в Бердичеве? Этот вопрос вы себе сможете задать только перед началом спектакля. Так как случай из жизни Бальзака не более чем игровой ход. Поэтому не стоит серьезно относиться к словам. Иногда полезно научится забывать и с легкостью играть воспоминаниями. И не важно, относятся ли они к общемировой культуре, или к собственной жизни.

Фотографии предоставлены пресс-службой театра

Author

Поделиться: